аку. зоку. сан.
Поздорову. Все фанаты "Самурая Х", даже если они поклонники скорее сайто-сана, чем рыжего, должны нести учение в массы, нэ? вот я и несла. в качестве аудитории была выбрана гостящяя подруга. Яойщица. Привязав ее к креслу я врубила "Самурая х". Но я была милосердна! Только серии с участием Сайто-сана. В качестве мсти она накатала по ним фик . . .
Вот этот.Как заставить Сайто стирать носки. (практическое пособие для тех, кто старше 18)
- Слушай…
- Нет, это ты послушай!!! – взорвался наконец миролюбивый и обычно очень тихий Кеншин. – Меня это уже достало!! Я все понимаю, спасибо за возможность готовить себе еду и спать в чистом, ибо убирал сам, помещении! Но имей, блин, совесть! Если я еще хоть раз найду эти окурки под твоей кроватью, или ты еще раз посмеешь зашвырнуть свои носки в ближайший дальний угол...
Конец тирады оборвала закрывшаяся дверь. Кеншин замолчал и растерянно похлопал ресницами. Нет, конечно, учитывая прочность и звукоизоляцию стен, он мог успешно донести до ушей наглого мента все, что он о нем думает, но сам факт ретирования Сайто с поля разборок был чем-то новеньким. Обычно он всегда стоически переносил все претензии. Совестливый Химура даже задумался над тем, а не переборщил ли он на этот раз? Да вроде, нет, все как обычно. Пару недель он терпит, один час вываливает все проблемы на голову долговязого. Странненько, однако.
Кеншин пожал плечами и вернулся к наболевшему. То есть к окуркам и носкам. На самом деле, окурки бесили его не столько фактом своего наличия – достаточно аккуратная кучка, один раз веником махнул и все – сколько элементарной опасностью возгорания. Но разве же этому объяснишь напрямую, что не хочешь в одну прекрасную ночь превратиться в красивый фонарик, освещающий улицы Киото? Кеншин так и предвидел реакцию – растянутые в ухмылке губы и привычно покровительственный взгляд сощуренных глаз. Мол, боишься, мелкий? Ну и зачем ему такое счастье? Поэтому Химура избрал в качестве основного аргумента то, что он вовсе не обязан гнуть и без того больную спину, чтобы выгребать всю эту отвратительно пахнущую гадость из-под лежака.
Носки же бесили просто, без всякой определенной причины. Ну, просто жутко раздражали! Кроме того, у Кеншина начинала развиваться паранойя. Поначалу в качестве средства борьбы с этим форменным безобразием он решил просто оставлять вышеупомянутый предмет одежды, пока он не начнет распространять свой откровенно устрашающий запах по комнате. Однако Сайто это не поколыхало, а самому Химуре стало плохо на второй час эксперимента. Делать нечего, пришлось-таки стирать. Однако как только сдавшийся Кеншин, демонстративно зажимая нос рукой, подобрал носки и, совершив все необходимые процедуры, повесил их сушиться во дворе, а затем озлобленный вернулся в дом, его ввел в состояние столбняка вид таких же носков в том же углу. С тех пор и началось – по невыясненным обстоятельствам на месте только что убранных носков появлялись новые такие же. Кеншину начинало казаться, что носки его преследуют!!!
Поэтому сейчас Химура принялся сначала подметать окурки, с опаской оглядываясь на «носочный» угол. В последнее время Баттосая все чаще посещали мысли о переезде. В конце концов, не может же Каору до сих пор так сильно на него сердиться? В голове появилась картинка-воспоминание своего последнего визита к друзьям. Ладно, он мог понять, почему на него дуется Сано – он долговязого мента терпеть не мог, но что все остальные-то так взбесились? Ну и что, что он признался Каору, что больше не может давиться ее стряпней? По крайней мере, это было честно.
За такими печальными думами Кеншин сам не заметил, как плавно перешел к стирке. Данное занятие всегда успокаивало нервы несчастного ученика Хико, которые так любили трепать все, кому не лень. Вместе со сменой деятельности пришла и смена воспоминаний. Они шли по дороге вместе с Сайто. Как всегда, завязался разговор о политике и морали, которые не мог не перерасти в обыкновенное ехидное препирательство. Сайто шел с дежурства, Химура тоже до дому, до хаты. Незаметно для себя они добрались до пункта расставания. Из окна высунулась Каору-доно и громогласно заявила, что ужин готов, а заметив Сайто, добавила, что на гостей это не рассчитано, к сожалению.
Мент хмыкнул, Кеншин скривился. С ухмылочкой глянув на несчастное лицо Химуры, Сайто неожиданно поинтересовался, действительно ли все так плохо.
- Ты на что это намекаешь? – взвился рыжий.
- Я не намекаю, я прямо спрашиваю. По-моему, уже все Киото в курсе кулинарных способностей вашей Каору. Стоит только посмотреть на ваши вечно голодные глаза, что твои, что Сановские.
- Тебе-то что? – брякнул Кеншин и тут же спохватился, что это фактически означало признание в их бедственном положении. Сайто тоже это понял, поэтому ухмылка стала еще шире.
- Да мне-то ничего. Просто раз уж я не умею готовить, то я и не пытаюсь. Вы не пробовали поговорить с ней об этом?
- А где же ты тогда питаешься? – ехидно поинтересовался Химура.
- Где придется, – огрызнулся Сайто. – Ладно, баттосай, до скорых встреч. Я, пожалуй, тоже ужинать пойду.
Фирменно ухмыльнувшись напоследок, высокий полицейский развернулся и зашагал в сторону одного из лучших чайных домов Киото. Завистливо поглядев ему вслед, Кеншин затем оглянулся на свое жилище, принюхался к исходившим из него запахам… И, крикнув Каору, что у него еще есть дела и чтобы его не ждали, кинулся за Сайто.
Очнувшись, Химура заметил, что уже двадцать минут полощет одну и ту же рубашку. Тряхнув рыжей гривой, он отложил рубашку и принялся за следующую вещь. Да, вот с тех пор они с Сайто и заключили взаимовыгодный договор. Кеншин живет с ним, готовит и убирает, в результате живет довольный, чистый, и сытый. А Сайто экономит деньги, так как закупка продуктов обходится всяко дешевле, чем завтрак, обед и ужин в каком-либо другом месте. И все бы хорошо, но такое совместное проживание неотвратимо приводило к разногласиям, причем не только по вопросам нравственности, политики и прочего, как было раньше, но и по вопросам, которые возникают обычно у молодоженов. Например, по типу «почему ты, сволочь такая, не убрал за собой огрызок яблока?!».
Итак, самое страшное. Носки постираны и повешены. Глубоко вздохнув, Кеншин медленно направился в направлении дома. Момент истины. Сайто дома точно нет, а когда рыжий выходил из дома, все носки из угла он унес с собой. Зайдя внутрь, Химура вздохнул еще, на этот раз от облегчения. Паранойя отступила под неоспоримыми доводами – носков в углу не было. Счастливо улыбнувшись, баттосай опустился на кровать, свернулся клубочком и засопел, засыпая.
Проснулся он от ощущения чьего-то присутствия. Причем очень близкого присутствия. Буквально нависающего над многострадальной рыжей головой. Пожалев на секунду, что он не имел хорошей привычкой прятать под подушкой кинжал или хотя бы тяжелый камушек, Кеншин аккуратно приоткрыл один глаз. Потом другой. Потом оба. Сел, протер глаза, и снова открыл оба глаза. Перед ним на корточках сидел невозмутимый Сайто и держал в руках две коробочки дымящейся горячей лапши.
- Я сплю? – задал риторический вопрос в воздух Химура, совершенно не ожидая ответа от своего персонального и ужасающего глюка – заботливого Сайто. – Хотя нет, мне бы это даже присниться не могло, я, наверное, умер.
Надо заметить, что от такого предположения Кеншину поплохело совсем. А вам бы не поплохело, если бы первым, кого вы увидели в своей загробной жизни, был доблестный Сайто-сан со своим неизменно «добрым» взглядом?
Увидев перепуганные глаза очевидно еще не до конца проснувшегося и соображающего Кеншина, Сайто не выдержал и весело фыркнул. Глаза Химуры увеличились в размерах еще больше, хотя это казалось невозможным.
- Баттосай, кончай корчить из себя сову, еще немного, и глаза вообще выпадут, – наконец сподобился посоветовать Сайто. – Честное слово, как ребенок. На, ешь давай, и не бойся, не отравишься, это не я готовил.
Недоверчиво сцапав коробочку с едой, Кеншин принюхался к лапше. Вроде совсем свежая, и пахнет определенно съедобно, и даже вкусно. Вооружившись палочками, Химура впервые за долгое время начал поедать нечто, приготовленное не собственноручно, но, тем не менее, весьма и весьма неплохое. Рыжий ел так, что за ушами трещало, и Сайто решил, что это подходящий момент, чтобы без всяких контраргументов с противоположной стороны высказать свою позицию по поводу претензий мелкого рыжего приживалы и с достоинством свалить, пока оный будет переваривать полученную информацию.
- Значит так, баттосай. Когда ты за мной тогда увязался, помнишь, о чем мы договаривались? Все в доме, что тебе самому нужно, делаешь ты (только не трогать мою катану!), и готовишь, я же только приношу продукты, так? Так вот, свою чистоту в доме можешь засунуть… Гм, ладно. Я лично просил только еды. А вот если у тебя какие-то пунктики по поводу того, что должно и что не должно лежать на полу комнаты, это уже сам понимаешь, не мои проблемы, да?
Сайто в упор глянул на даже прекратившего пережевывать лапшу от такой несправедливости Кеншина. Тот обиженно засопел и надулся. Вопреки ожиданию бывшего шинсена, рыжий не стал спорить и огрызаться. Он просто гордо отставил полупустую коробку лапши в сторону, лег на кровать и отвернулся, даже спиной выражая негодование оскорбленной добродетели.
- Ну и как это называется? – вопросил в пустоту Сайто. – Нет, ну это уж слишком по-детски даже для тебя.
Ответа все не было. Шинсен мысленно сплюнул с досады (разумно рассудив, что не стоит сейчас плевать на отдраянный Кеншином с утра пол на самом деле), и удалился в сторону своей кровати. Чтобы там себе не думала эта рыжая мелочь, Сайто и до него вполне себе неплохо жил, и если появление данного таракана облегчило его существование на какую-то сотую долю, это еще не значит, что он, служащий японской полиции, должен Химуре хоть что-то.
Решив такую вот нелегкую моральную диллему, Сайто удовлетворенно кивнул головой самому себе и зарылся носом в подушку. Следующей его целью был здоровый спокойный сон на ближайшие пару часов.
Однако, как часто бывало в полной суровых испытаний и лишений жизни война, его желанию не суждено было сбыться. Не прошло и получаса, как Сайто был разбужен звуками барабанящего по крыше дождя, грома и дружно отбивающих чечетку зубов. Прислушавшись к ощущениям, шинсен понял – стучали определенно не его зубы, следовательно, прибегнув к методу дедуктивного мышления… А проще говоря, сложив в уме два и два, Сайто пришел в выводу, что это Кеншин.
И точно, взору повернувшегося на сторону звука полицейского предстал дрожащий комочек одеяла, из-под которого отчетливо выбивались несколько рыжих прядей. Собственно, справедливости ради, а именно в защиту Кеншина, можно сказать, что гроз в Японии боялись практически все, от мала до велика, а также независимо от пола и социального положения. Что было весьма логично. Посудите сами, домики все деревянные, не побоюсь этого слова, бумажные, и если хоть одна молния ударит достаточно близко к какой-либо (иными словами, любой) постройке, будет весьма чувствительный для всех жителей эффект. Правда, страх Химуры носил немного другой, чисто психологический характер. Так боятся дети, не понимая, чего собственно боятся.
Однако Сайто, какударенный на всю голову еще в колыбели доблестный воин, естественно страха перед сим природным явлением не испытывал. Что в нашей ситуации давало ему определенное преимущество, в частности, возможность поприкалываться над несчастным Кеншином. Подкравшись к кроватке оного, шинсен нагнулся как можно ниже и гаркнул страшным голосом: «Пожар! Горим!»
Испуганно вскрикнув тонким голоском, Химура подпрыгнул вместе с одеялом и повис на шее Сайто. Тот такого эффекта явно не ожидал, соответственно, не был готов к появлению эдак где-то 45 лишних килограммов, а посему пошатнулся и вместе со своей ношей рухнул на постель баттосая.
На несколько мгновений повисло неловкое молчание. А потом Кеншин с неожиданной силой начал отпихиваться, пытаясь выбраться из-под тяжелого для маленького самурая Сайто.
- Да спокойней ты, спокойней… Ай, куда ж ты бьешь, зараза, - со стоном Сайто сам сполз с похожего на мелкого, но о-очень злобного дракончика Химуры. У того буквально дым из ноздрей шел от негодования.
- Пожар, говоришь? Я тебе сейчас устрою пожар, - с какой-то демонической ноткой в голосе и взгляде пообещал Кеншин, припирая слегка растерявшегося шинсена к стенке.
- Э-э… Баттосай, возьми себя в руки, - усмехнулся Сайто, скрестив руки на груди. – Это была всего лишь шутка.
- За такие шутки в зубах бывают промежутки! – Химура вплотную приблизился к Сайто, нехорошо прищурив глаза, и клацнул зубами, попытавшись в качестве мести цапнуть сволочного мента за нос. Но Сайто инстинктивно задрал подбородок и слегка отшатнулся, по пути успев усомниться в душевном равновесии рыжеволосого сожителя. В общем, их движения хорошо совпали, зубы Кеншина сомкнулись на воздухе, так и не дотянувшись до вражеского носа, зато Химура потерял равновесие и упал на Сайто, губами угодив прямехонько в его губы.
Оба замерли, виновато-удивленно распахнутые глаза в пол-лица и язвительно-негодующие сощуренные смотрели друг на друга прямо в упор. Никто не торопился двигаться, видимо опасаясь реакции другого. Кеншину казалось, что он буквально-таки чувствует усмешку, расплывающеюся на губах Сайто. Страшно представить, какой унижение ему теперь придется переживать изо дня в день, когда бывший шинсен будет припоминать ему сегодняшнюю ночь.
- А ведь хотел только за нос цапнуть, - горько подумал Кеншин, понимая, однако, что и эта затея была неудачной с самого начала.
Сайто нетерпеливо вздохнул, давая понять, что ему вообще-то не слишком удобно. Выдох неминуемо заставил владельца дома пошевелить губами, а поскольку они были прижаты друг другу, это движение очень остро прочувствовалось и рыжим, нервные окончания будто взорвались, заставив Кеншина резко отпрянуть. По нервам тут же пробежало непонятное недовольство, мол, кто тебя просил.
Подавшись назад, Химура оказался сидящим на коленях. Первым порывом было смотаться в свой угол, однако они в нем и были, поэтому баттосаю оставалось лишь опустить голову, вперившись взглядом в пол, как будто он увидел там что-то очень-очень интересное и увлекательное. Мечталось о невозможном – чтобы мент не начал издеваться прямо сейчас.
Кеншин бы удивился, если бы узнал, что прямо сейчас Сайто думает вовсе не о том, какими бы словами заставить рыжего добровольно закопаться под землю и никогда больше не показываться людям на глаза. Нет, мысли бравого шинсена занимало совсем другое. А именно – какого хрена он думает о степени плотности и консистенции губ рыжего, иначе говоря, кого интересует, какие они у него мягкие, совсем девчачьи?! Нет, он, Сайто, об этом думать определенно не должен и не будет. Волк Мибу не одобрял всяких там модных веяний о возможности любви мужчины к мужчине, ибо может быть только крепкая мужская дружба, и то редко, и никаких там или. Впрочем, вряд ли ведь их с Кеншином отношения можно охарактеризовать как «мужская дружба», нэ? Слово «вражда» тут подходит намного больше. Тогда какого он пустил его в свой дом?
Загнавшись такими невеселыми размышлениями, Сайто решил, что нельзя так долго заостряться на таких мелочах, лучше сразу и решительно расставить все черточки в иероглифе, какими бы жуткими они не были. Поэтому шинсен, полный решительного стремления доказать, что один раз не пидо… Э-э, ну в общем, вы поняли, наклонился и на этот раз полноценно поцеловал рыжего. Рассудил Сайто в целом правильно – либо он начнет тут же отплевываться (желаемый результат), либо… нуу… Правда есть правда, не от самого же себя такое утаивать. Итак, эксперимент Сайто Хаджиме по определению его собственной ориентации начался.
И начался он прямо с шока другого невольного подопытного. Нет, представьте себе, сидите вы с человеком, которого не то чтобы недолюбливаете… Ну, скажем, временами у вас достаточно напряженные отношения. Человек этот одного с вами пола, выше эдак где-то головы на полторы и сильнее в энное количество раз. И вот сидите вы, ничего ему, собственно, не делаете (по крайней мере, уже не делаете), а он вдруг берет и без всякого спроса вас целует. Шок – это по-нашему?
От неожиданности Кеншин умудрился охнуть и начал падать, увлекая за собой и Сайто. К несчастью для рыжика, тот опять умудрился оказаться сверху. Придавливая несчастного и испуганного баттосая, Сайто отчетливо понимал, что и его душевное равновесие катится к черту. То ли он так давно не целовался, то ли что, но остановиться не хватало никаких сил.
Для сопротивления отчаянно не хватало воздуха, поэтому после нескольких вялых взбрыкиваний, Кеншин сдался и, расслабившись, закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на поступлении хотя бы крошечных порций кислорода в организм.
Наконец, Сайто оторвался от уже почти задохнувшегося рыжего и задумчиво закурил непонятно откуда взявшуюся сигарету, пока Кеншин пытался восстановить работоспособность дыхательной системы.
- Вот черт, - все также задумчиво произнес Сайто.
- Черт?! Черт?!!! Это все, что ты можешь сказать?!! – подпрыгнул на кровати пришедший в себя баттосай. На этот раз возмущения в нем было намного больше, чем когда он утром устроил небольшой скандал. Зрелище настолько взбешенного Кеншина было поистине уникальным.
- Да ладно тебе, чего так беситься-то, – шинсен усмехнулся и бесстрашно повернулся лицом к красному от злости Химуре. – Я ничего такого не сделал.
- Ну да, конечно, ничего такого! Для тебя во всем нет ничего «такого»! – Кеншин в бессильной ярости сжал кулаки. – И не подходи ко мне больше, понятно! Наступит утро, и я тут же уйду!
- Как будто я первый это начал, - пожал плечами Сайто, поднимаясь и потягиваясь. – Хорош девственником прикидываться. Спокойной ночи, Химура.
Оставив Кеншина возмущенно ловить ртом воздух, шинсен направился в сторону своей кровати. Однако, рыжие не сдаются, и, не сумев выдавить из себя что-либо внятное, баттосай рванулся вслед за Сайто и, схватив его за плечо, развернул к себе. Набрав воздуха, Химура сумел-таки ответить на, как ему показалось, наезд мента.
- Я ничего не начинал! Это нечаянно! Само получилось! А ты специально!
- Так ты все-таки девственник? – усмешка. - Тогда понятно, откуда весь этот детский сад, что так и лезет из тебя.
Кеншин мгновенно вспыхнул, покраснев буквально до корней волос, так что стало непонятно, где кончается лоб и начинаются эти самые рыжие корни того же оттенка. Баттосай поспешно опустил голову, пытаясь волосами скрыть такую позорную реакцию организма.
- Мог бы… Мог бы хотя бы предупредить.
- О чем это?
- Ну… Что собираешься…
- Угу, я по-твоему в жизни мало в челюсть получал? И интересно, как мне следовало это сформулировать, не подскажешь?
В который раз за вечер/ночь повисло молчание, нарушаемое только ветром, шевелящим листья деревьев, и цикадами. Сайто сделал шаг по направлению к Кеншину. Собственно, пусть он и не очень одобрял те тенденции, о которых мы упоминали выше, но и стойких моральных принципов по этому поводу он не имел. Поэтому шинсен одной рукой обнял рыжего за талию, а другой приподнял его подбородок. В этот раз Кеншин потом не сможет отбрехиваться, что его, видите ли, «не предупредили». Однако вырываться тот не стал, только слегка задрожал, в упор уставившись своими большими круглыми глазами.
Сайто с нежностью, которой сам от себя не ожидал, отвел мешавшие рыжие пряди и зарылся рукой в густые волосы на затылке. Это все оказало прямо-таки магическое действие на Химуру, которого затрясло еще больше, однако он подался вперед, прижимаясь к шинсену. Аккуратно заставив рыжего задрать голову вверх, Сайто наклонился и прижался губами к его губам.
В этот раз, когда Химура не сопротивлялся, а напротив даже, робко пытался ответить на поцелуй (кто бы мог подумать, что наш непобедимый воин окажется настолько скромным), так вот, в этот раз ощущения были намного более сильные и яркие, и последними остатками разума, улетучившимися спустя несколько секунд, Сайто понадеялся, что Кеншин выйдет из этого процесса живым.
И тогда в игру вступили инстинкты, которые решительно наплевали на то, что перед их хозяином особь того же пола. Сайто (да-да, мы по привычке продолжим называть проснувшегося зверя Сайто, ибо все-таки тело-то его), резко разорвал поцелуй и с тихим рычанием начал оттеснять Кеншина в сторону кровати.
Тут бы Химура мог испугаться, но мозг находился в затуманенном состоянии, поэтому рыжий послушно отступал в ту сторону, в которую его толкали. В несколько шагов они достигли ложа и одним рывком Сайто поставил их обоих в то же положение, в котором они уже были этой ночью – Кеншин снизу, ну а он сам соответственно сверху.
Теперь последняя преграда в виде неудобного по ряду причин вертикального положения была сметена, и больше тормозить Сайто не видел никакой мало-мальски основательной причины. Буквально впившись в губы Кеншина поцелуем, шинсен продолжал прижимать его к себе одной рукой, а другой на ощупь пытался устранить помехи на пути к телу рыжего в виде одежды. Хотя почему собственно «пытался»? За что бы не брался Сайто, он весьма успешно боролся за это до победного конца. Естественно, бедные тряпочки просто не имели никаких шансов против его напора.
Почувствовав, что резко похолодало, Кеншин выбрал весьма неудачное время для того, чтобы испугаться и попробовать пойти на попятный. Он со всей силой уперся руками в грудь Сайто, пытаясь оттолкнуть того от себя. Увлеченный шинсен первое время даже не замечал этих безусловно жалких попыток, однако они, хоть немного, да мешали. Поэтому с недовольным рычанием Сайто отстранился.
- Чего?
- С-сайто… Ты… Тебе не кажется, что уже хватит?
- Что?
- Ну, по-моему, мы несколько далековато зашли.
- Ты прав, действительно, мы о-очень далеко зашли.
- Так может, хватит? – робко.
- Кен-сан…
- … - вопросительный взгляд из-под ресниц.
- Мы уже настолько далеко зашли, что, прошу тебя, не превращай это в изнасилование, ясно?
Вогнав таким образом Кеншина в очередное состояние ступора, Сайто вернулся к интересующему его занятию. От поцелуев в губы он перешел к покусыванию маленьких, но почему-то очень привлекательных в этот момент ушей, а затем спустился с поцелуями к шее, оттесняя на задний план рык совсем уж зверя «к чему эти чертовы нежности?!». Хотелось. Непонятно почему, но хотелось именно так.
Несмотря на все прошлые грязные инсинуации Сайто по поводу его половой жизни, Кеншин на самом деле давно уже не был девственником. Однако при этом, с тех пор, как он эту самую пресловутую девственность потерял, лет эдак –тдцать назад, его половая жизнь влачила весьма скудное существование. И вот теперь такое… И с кем?! Впрочем, думать об этом было почти некогда, ибо испытываемые Химурой ощущения перебивали любой мыслительный процесс напрочь, не оставляя даже малейшего шанса на продолжение мысли. Единственное, что еще мелькало в медленно, но верно плавящемся мозгу, так это междометия, которыми он мог бы, если бы его прямо сейчас спросили, описать, что он чувствует.
Кеншин даже уже не чувствовал холода и не осознавал, что является совсем-совсем обнаженным, а Сайто уже стаскивает с себя ночную рубаху. Дело это заняло буквально секунду, а потом он уже опять прижался так тесно к рыжему, что трудно было провести четкую границу между их телами.
Автор не может передать точное количество ахов, вздохов, поцелуев и покусываний, которые Сайто успел осуществить во время этой затянувшейся прелюдии. Но все хорошее когда-нибудь кончается.
Слегка отстранившись, он мягко поцеловал Кеншина еще раз, пробегая сильными пальцами по всему телу любовника. Начав поглаживать внешнюю сторону бедер, Сайто плавно перешел на внутреннюю, в который раз заставив Кеншина прогнуться в пояснице, и также плавно развел его ноги в стороны. Потом слегка отстранился, глядя на Химуру. Удивительно, но разум потихоньку возвращался и, чтобы он не говорил, насиловать баттосая по-настоящему он определенно не собирался, как бы не хотелось получить большего, нежели предварительные ласки.
Однако, почувствовав, что Сайто куда-то делся, рыжий обиженно хныкнул и попытался притянуть его обратно. В порыве какого-то чувства, шинсен притянул к себе Кеншина, вместо того, чтобы позволить ему увлечь себя обратно на лежанку, и еще раз властно поцеловал его. Потом опустил рыжего обратно, одновременно подаваясь вперед. Химура жалобно вскрикнул и вцепился ногтями в спину Сайто. Благо, ногти были недлинные, и особых неудобств это не доставляло. Призвав весь свой скудный в этой части жизненный опыт, шинсен решил, что, если продолжить, то боль пройдет.
Действительно, через некоторое время стоны боли перешли в стоны выражения совсем иных ощущений, нежели болевые. Если бы вы потом недоверчиво спросили Кенси, неужели же так быстро перестало быть больно, уверяю, вы бы схлопотали в нос. Может даже, если вы девушка. Боль оставалась, и еще какая, но в этом появилась даже какая-то весьма своеобразная и непонятная нам прелесть.
Через несколько минут усталые, тяжело дышащие Кеншин и Сайто обессилено растеклись по кроватью двумя лужицами – соответственно поменьше и побольше. И хотя Сайто не скинул не килограмма, а Химура оставался все таким же мелким вошиком, никто из них не жаловался, и рыжий так и заснул, согреваемый большим надежным и тоже бессовестно сопящим одеялом по имени Хаджиме.
Настало утро. Кеншин спал. Прошел обед. Кеншин спал. Стемнело. Кеншин проснулся. Первым делом его расфокусированный взгляд привычно метнулся в «носочный» угол. Он был пуст. Не успел Химура как следует удивиться, как дверь, выходящая во дворик, отъехала в сторону, и на пороге появился Сайто, таща в руках явно только что постиранные им самим носки. Кинув их куда-то в сторону, шинсен подошел к рыжему и опустился на край кровати.
- Мог бы и повесить, - уже по привычке придрался Кеншин.
- Ну, знаешь, вот это уже вообще твой почетный долг и обязанность, - фыркнул Сайто.
- Ну ладно, сейчас, - начиная подниматься.
- Куда! – дергая вниз. – Совсем с ума сошел?
- Да шучу я, - смех.
- Рыжий…
Недоговорив, Сайто встал, подобрал носки и, снова отодвинув дверь, направился в сторону веревок для сушки вещей. Кеншин довольно улыбнулся. Что-то ему подсказывало, что в жизни настало время ряда положительных перемен, и не только в бытовом плане…
The End
Вот этот.Как заставить Сайто стирать носки. (практическое пособие для тех, кто старше 18)
- Слушай…
- Нет, это ты послушай!!! – взорвался наконец миролюбивый и обычно очень тихий Кеншин. – Меня это уже достало!! Я все понимаю, спасибо за возможность готовить себе еду и спать в чистом, ибо убирал сам, помещении! Но имей, блин, совесть! Если я еще хоть раз найду эти окурки под твоей кроватью, или ты еще раз посмеешь зашвырнуть свои носки в ближайший дальний угол...
Конец тирады оборвала закрывшаяся дверь. Кеншин замолчал и растерянно похлопал ресницами. Нет, конечно, учитывая прочность и звукоизоляцию стен, он мог успешно донести до ушей наглого мента все, что он о нем думает, но сам факт ретирования Сайто с поля разборок был чем-то новеньким. Обычно он всегда стоически переносил все претензии. Совестливый Химура даже задумался над тем, а не переборщил ли он на этот раз? Да вроде, нет, все как обычно. Пару недель он терпит, один час вываливает все проблемы на голову долговязого. Странненько, однако.
Кеншин пожал плечами и вернулся к наболевшему. То есть к окуркам и носкам. На самом деле, окурки бесили его не столько фактом своего наличия – достаточно аккуратная кучка, один раз веником махнул и все – сколько элементарной опасностью возгорания. Но разве же этому объяснишь напрямую, что не хочешь в одну прекрасную ночь превратиться в красивый фонарик, освещающий улицы Киото? Кеншин так и предвидел реакцию – растянутые в ухмылке губы и привычно покровительственный взгляд сощуренных глаз. Мол, боишься, мелкий? Ну и зачем ему такое счастье? Поэтому Химура избрал в качестве основного аргумента то, что он вовсе не обязан гнуть и без того больную спину, чтобы выгребать всю эту отвратительно пахнущую гадость из-под лежака.
Носки же бесили просто, без всякой определенной причины. Ну, просто жутко раздражали! Кроме того, у Кеншина начинала развиваться паранойя. Поначалу в качестве средства борьбы с этим форменным безобразием он решил просто оставлять вышеупомянутый предмет одежды, пока он не начнет распространять свой откровенно устрашающий запах по комнате. Однако Сайто это не поколыхало, а самому Химуре стало плохо на второй час эксперимента. Делать нечего, пришлось-таки стирать. Однако как только сдавшийся Кеншин, демонстративно зажимая нос рукой, подобрал носки и, совершив все необходимые процедуры, повесил их сушиться во дворе, а затем озлобленный вернулся в дом, его ввел в состояние столбняка вид таких же носков в том же углу. С тех пор и началось – по невыясненным обстоятельствам на месте только что убранных носков появлялись новые такие же. Кеншину начинало казаться, что носки его преследуют!!!
Поэтому сейчас Химура принялся сначала подметать окурки, с опаской оглядываясь на «носочный» угол. В последнее время Баттосая все чаще посещали мысли о переезде. В конце концов, не может же Каору до сих пор так сильно на него сердиться? В голове появилась картинка-воспоминание своего последнего визита к друзьям. Ладно, он мог понять, почему на него дуется Сано – он долговязого мента терпеть не мог, но что все остальные-то так взбесились? Ну и что, что он признался Каору, что больше не может давиться ее стряпней? По крайней мере, это было честно.
За такими печальными думами Кеншин сам не заметил, как плавно перешел к стирке. Данное занятие всегда успокаивало нервы несчастного ученика Хико, которые так любили трепать все, кому не лень. Вместе со сменой деятельности пришла и смена воспоминаний. Они шли по дороге вместе с Сайто. Как всегда, завязался разговор о политике и морали, которые не мог не перерасти в обыкновенное ехидное препирательство. Сайто шел с дежурства, Химура тоже до дому, до хаты. Незаметно для себя они добрались до пункта расставания. Из окна высунулась Каору-доно и громогласно заявила, что ужин готов, а заметив Сайто, добавила, что на гостей это не рассчитано, к сожалению.
Мент хмыкнул, Кеншин скривился. С ухмылочкой глянув на несчастное лицо Химуры, Сайто неожиданно поинтересовался, действительно ли все так плохо.
- Ты на что это намекаешь? – взвился рыжий.
- Я не намекаю, я прямо спрашиваю. По-моему, уже все Киото в курсе кулинарных способностей вашей Каору. Стоит только посмотреть на ваши вечно голодные глаза, что твои, что Сановские.
- Тебе-то что? – брякнул Кеншин и тут же спохватился, что это фактически означало признание в их бедственном положении. Сайто тоже это понял, поэтому ухмылка стала еще шире.
- Да мне-то ничего. Просто раз уж я не умею готовить, то я и не пытаюсь. Вы не пробовали поговорить с ней об этом?
- А где же ты тогда питаешься? – ехидно поинтересовался Химура.
- Где придется, – огрызнулся Сайто. – Ладно, баттосай, до скорых встреч. Я, пожалуй, тоже ужинать пойду.
Фирменно ухмыльнувшись напоследок, высокий полицейский развернулся и зашагал в сторону одного из лучших чайных домов Киото. Завистливо поглядев ему вслед, Кеншин затем оглянулся на свое жилище, принюхался к исходившим из него запахам… И, крикнув Каору, что у него еще есть дела и чтобы его не ждали, кинулся за Сайто.
Очнувшись, Химура заметил, что уже двадцать минут полощет одну и ту же рубашку. Тряхнув рыжей гривой, он отложил рубашку и принялся за следующую вещь. Да, вот с тех пор они с Сайто и заключили взаимовыгодный договор. Кеншин живет с ним, готовит и убирает, в результате живет довольный, чистый, и сытый. А Сайто экономит деньги, так как закупка продуктов обходится всяко дешевле, чем завтрак, обед и ужин в каком-либо другом месте. И все бы хорошо, но такое совместное проживание неотвратимо приводило к разногласиям, причем не только по вопросам нравственности, политики и прочего, как было раньше, но и по вопросам, которые возникают обычно у молодоженов. Например, по типу «почему ты, сволочь такая, не убрал за собой огрызок яблока?!».
Итак, самое страшное. Носки постираны и повешены. Глубоко вздохнув, Кеншин медленно направился в направлении дома. Момент истины. Сайто дома точно нет, а когда рыжий выходил из дома, все носки из угла он унес с собой. Зайдя внутрь, Химура вздохнул еще, на этот раз от облегчения. Паранойя отступила под неоспоримыми доводами – носков в углу не было. Счастливо улыбнувшись, баттосай опустился на кровать, свернулся клубочком и засопел, засыпая.
Проснулся он от ощущения чьего-то присутствия. Причем очень близкого присутствия. Буквально нависающего над многострадальной рыжей головой. Пожалев на секунду, что он не имел хорошей привычкой прятать под подушкой кинжал или хотя бы тяжелый камушек, Кеншин аккуратно приоткрыл один глаз. Потом другой. Потом оба. Сел, протер глаза, и снова открыл оба глаза. Перед ним на корточках сидел невозмутимый Сайто и держал в руках две коробочки дымящейся горячей лапши.
- Я сплю? – задал риторический вопрос в воздух Химура, совершенно не ожидая ответа от своего персонального и ужасающего глюка – заботливого Сайто. – Хотя нет, мне бы это даже присниться не могло, я, наверное, умер.
Надо заметить, что от такого предположения Кеншину поплохело совсем. А вам бы не поплохело, если бы первым, кого вы увидели в своей загробной жизни, был доблестный Сайто-сан со своим неизменно «добрым» взглядом?
Увидев перепуганные глаза очевидно еще не до конца проснувшегося и соображающего Кеншина, Сайто не выдержал и весело фыркнул. Глаза Химуры увеличились в размерах еще больше, хотя это казалось невозможным.
- Баттосай, кончай корчить из себя сову, еще немного, и глаза вообще выпадут, – наконец сподобился посоветовать Сайто. – Честное слово, как ребенок. На, ешь давай, и не бойся, не отравишься, это не я готовил.
Недоверчиво сцапав коробочку с едой, Кеншин принюхался к лапше. Вроде совсем свежая, и пахнет определенно съедобно, и даже вкусно. Вооружившись палочками, Химура впервые за долгое время начал поедать нечто, приготовленное не собственноручно, но, тем не менее, весьма и весьма неплохое. Рыжий ел так, что за ушами трещало, и Сайто решил, что это подходящий момент, чтобы без всяких контраргументов с противоположной стороны высказать свою позицию по поводу претензий мелкого рыжего приживалы и с достоинством свалить, пока оный будет переваривать полученную информацию.
- Значит так, баттосай. Когда ты за мной тогда увязался, помнишь, о чем мы договаривались? Все в доме, что тебе самому нужно, делаешь ты (только не трогать мою катану!), и готовишь, я же только приношу продукты, так? Так вот, свою чистоту в доме можешь засунуть… Гм, ладно. Я лично просил только еды. А вот если у тебя какие-то пунктики по поводу того, что должно и что не должно лежать на полу комнаты, это уже сам понимаешь, не мои проблемы, да?
Сайто в упор глянул на даже прекратившего пережевывать лапшу от такой несправедливости Кеншина. Тот обиженно засопел и надулся. Вопреки ожиданию бывшего шинсена, рыжий не стал спорить и огрызаться. Он просто гордо отставил полупустую коробку лапши в сторону, лег на кровать и отвернулся, даже спиной выражая негодование оскорбленной добродетели.
- Ну и как это называется? – вопросил в пустоту Сайто. – Нет, ну это уж слишком по-детски даже для тебя.
Ответа все не было. Шинсен мысленно сплюнул с досады (разумно рассудив, что не стоит сейчас плевать на отдраянный Кеншином с утра пол на самом деле), и удалился в сторону своей кровати. Чтобы там себе не думала эта рыжая мелочь, Сайто и до него вполне себе неплохо жил, и если появление данного таракана облегчило его существование на какую-то сотую долю, это еще не значит, что он, служащий японской полиции, должен Химуре хоть что-то.
Решив такую вот нелегкую моральную диллему, Сайто удовлетворенно кивнул головой самому себе и зарылся носом в подушку. Следующей его целью был здоровый спокойный сон на ближайшие пару часов.
Однако, как часто бывало в полной суровых испытаний и лишений жизни война, его желанию не суждено было сбыться. Не прошло и получаса, как Сайто был разбужен звуками барабанящего по крыше дождя, грома и дружно отбивающих чечетку зубов. Прислушавшись к ощущениям, шинсен понял – стучали определенно не его зубы, следовательно, прибегнув к методу дедуктивного мышления… А проще говоря, сложив в уме два и два, Сайто пришел в выводу, что это Кеншин.
И точно, взору повернувшегося на сторону звука полицейского предстал дрожащий комочек одеяла, из-под которого отчетливо выбивались несколько рыжих прядей. Собственно, справедливости ради, а именно в защиту Кеншина, можно сказать, что гроз в Японии боялись практически все, от мала до велика, а также независимо от пола и социального положения. Что было весьма логично. Посудите сами, домики все деревянные, не побоюсь этого слова, бумажные, и если хоть одна молния ударит достаточно близко к какой-либо (иными словами, любой) постройке, будет весьма чувствительный для всех жителей эффект. Правда, страх Химуры носил немного другой, чисто психологический характер. Так боятся дети, не понимая, чего собственно боятся.
Однако Сайто, как
Испуганно вскрикнув тонким голоском, Химура подпрыгнул вместе с одеялом и повис на шее Сайто. Тот такого эффекта явно не ожидал, соответственно, не был готов к появлению эдак где-то 45 лишних килограммов, а посему пошатнулся и вместе со своей ношей рухнул на постель баттосая.
На несколько мгновений повисло неловкое молчание. А потом Кеншин с неожиданной силой начал отпихиваться, пытаясь выбраться из-под тяжелого для маленького самурая Сайто.
- Да спокойней ты, спокойней… Ай, куда ж ты бьешь, зараза, - со стоном Сайто сам сполз с похожего на мелкого, но о-очень злобного дракончика Химуры. У того буквально дым из ноздрей шел от негодования.
- Пожар, говоришь? Я тебе сейчас устрою пожар, - с какой-то демонической ноткой в голосе и взгляде пообещал Кеншин, припирая слегка растерявшегося шинсена к стенке.
- Э-э… Баттосай, возьми себя в руки, - усмехнулся Сайто, скрестив руки на груди. – Это была всего лишь шутка.
- За такие шутки в зубах бывают промежутки! – Химура вплотную приблизился к Сайто, нехорошо прищурив глаза, и клацнул зубами, попытавшись в качестве мести цапнуть сволочного мента за нос. Но Сайто инстинктивно задрал подбородок и слегка отшатнулся, по пути успев усомниться в душевном равновесии рыжеволосого сожителя. В общем, их движения хорошо совпали, зубы Кеншина сомкнулись на воздухе, так и не дотянувшись до вражеского носа, зато Химура потерял равновесие и упал на Сайто, губами угодив прямехонько в его губы.
Оба замерли, виновато-удивленно распахнутые глаза в пол-лица и язвительно-негодующие сощуренные смотрели друг на друга прямо в упор. Никто не торопился двигаться, видимо опасаясь реакции другого. Кеншину казалось, что он буквально-таки чувствует усмешку, расплывающеюся на губах Сайто. Страшно представить, какой унижение ему теперь придется переживать изо дня в день, когда бывший шинсен будет припоминать ему сегодняшнюю ночь.
- А ведь хотел только за нос цапнуть, - горько подумал Кеншин, понимая, однако, что и эта затея была неудачной с самого начала.
Сайто нетерпеливо вздохнул, давая понять, что ему вообще-то не слишком удобно. Выдох неминуемо заставил владельца дома пошевелить губами, а поскольку они были прижаты друг другу, это движение очень остро прочувствовалось и рыжим, нервные окончания будто взорвались, заставив Кеншина резко отпрянуть. По нервам тут же пробежало непонятное недовольство, мол, кто тебя просил.
Подавшись назад, Химура оказался сидящим на коленях. Первым порывом было смотаться в свой угол, однако они в нем и были, поэтому баттосаю оставалось лишь опустить голову, вперившись взглядом в пол, как будто он увидел там что-то очень-очень интересное и увлекательное. Мечталось о невозможном – чтобы мент не начал издеваться прямо сейчас.
Кеншин бы удивился, если бы узнал, что прямо сейчас Сайто думает вовсе не о том, какими бы словами заставить рыжего добровольно закопаться под землю и никогда больше не показываться людям на глаза. Нет, мысли бравого шинсена занимало совсем другое. А именно – какого хрена он думает о степени плотности и консистенции губ рыжего, иначе говоря, кого интересует, какие они у него мягкие, совсем девчачьи?! Нет, он, Сайто, об этом думать определенно не должен и не будет. Волк Мибу не одобрял всяких там модных веяний о возможности любви мужчины к мужчине, ибо может быть только крепкая мужская дружба, и то редко, и никаких там или. Впрочем, вряд ли ведь их с Кеншином отношения можно охарактеризовать как «мужская дружба», нэ? Слово «вражда» тут подходит намного больше. Тогда какого он пустил его в свой дом?
Загнавшись такими невеселыми размышлениями, Сайто решил, что нельзя так долго заостряться на таких мелочах, лучше сразу и решительно расставить все черточки в иероглифе, какими бы жуткими они не были. Поэтому шинсен, полный решительного стремления доказать, что один раз не пидо… Э-э, ну в общем, вы поняли, наклонился и на этот раз полноценно поцеловал рыжего. Рассудил Сайто в целом правильно – либо он начнет тут же отплевываться (желаемый результат), либо… нуу… Правда есть правда, не от самого же себя такое утаивать. Итак, эксперимент Сайто Хаджиме по определению его собственной ориентации начался.
И начался он прямо с шока другого невольного подопытного. Нет, представьте себе, сидите вы с человеком, которого не то чтобы недолюбливаете… Ну, скажем, временами у вас достаточно напряженные отношения. Человек этот одного с вами пола, выше эдак где-то головы на полторы и сильнее в энное количество раз. И вот сидите вы, ничего ему, собственно, не делаете (по крайней мере, уже не делаете), а он вдруг берет и без всякого спроса вас целует. Шок – это по-нашему?
От неожиданности Кеншин умудрился охнуть и начал падать, увлекая за собой и Сайто. К несчастью для рыжика, тот опять умудрился оказаться сверху. Придавливая несчастного и испуганного баттосая, Сайто отчетливо понимал, что и его душевное равновесие катится к черту. То ли он так давно не целовался, то ли что, но остановиться не хватало никаких сил.
Для сопротивления отчаянно не хватало воздуха, поэтому после нескольких вялых взбрыкиваний, Кеншин сдался и, расслабившись, закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на поступлении хотя бы крошечных порций кислорода в организм.
Наконец, Сайто оторвался от уже почти задохнувшегося рыжего и задумчиво закурил непонятно откуда взявшуюся сигарету, пока Кеншин пытался восстановить работоспособность дыхательной системы.
- Вот черт, - все также задумчиво произнес Сайто.
- Черт?! Черт?!!! Это все, что ты можешь сказать?!! – подпрыгнул на кровати пришедший в себя баттосай. На этот раз возмущения в нем было намного больше, чем когда он утром устроил небольшой скандал. Зрелище настолько взбешенного Кеншина было поистине уникальным.
- Да ладно тебе, чего так беситься-то, – шинсен усмехнулся и бесстрашно повернулся лицом к красному от злости Химуре. – Я ничего такого не сделал.
- Ну да, конечно, ничего такого! Для тебя во всем нет ничего «такого»! – Кеншин в бессильной ярости сжал кулаки. – И не подходи ко мне больше, понятно! Наступит утро, и я тут же уйду!
- Как будто я первый это начал, - пожал плечами Сайто, поднимаясь и потягиваясь. – Хорош девственником прикидываться. Спокойной ночи, Химура.
Оставив Кеншина возмущенно ловить ртом воздух, шинсен направился в сторону своей кровати. Однако, рыжие не сдаются, и, не сумев выдавить из себя что-либо внятное, баттосай рванулся вслед за Сайто и, схватив его за плечо, развернул к себе. Набрав воздуха, Химура сумел-таки ответить на, как ему показалось, наезд мента.
- Я ничего не начинал! Это нечаянно! Само получилось! А ты специально!
- Так ты все-таки девственник? – усмешка. - Тогда понятно, откуда весь этот детский сад, что так и лезет из тебя.
Кеншин мгновенно вспыхнул, покраснев буквально до корней волос, так что стало непонятно, где кончается лоб и начинаются эти самые рыжие корни того же оттенка. Баттосай поспешно опустил голову, пытаясь волосами скрыть такую позорную реакцию организма.
- Мог бы… Мог бы хотя бы предупредить.
- О чем это?
- Ну… Что собираешься…
- Угу, я по-твоему в жизни мало в челюсть получал? И интересно, как мне следовало это сформулировать, не подскажешь?
В который раз за вечер/ночь повисло молчание, нарушаемое только ветром, шевелящим листья деревьев, и цикадами. Сайто сделал шаг по направлению к Кеншину. Собственно, пусть он и не очень одобрял те тенденции, о которых мы упоминали выше, но и стойких моральных принципов по этому поводу он не имел. Поэтому шинсен одной рукой обнял рыжего за талию, а другой приподнял его подбородок. В этот раз Кеншин потом не сможет отбрехиваться, что его, видите ли, «не предупредили». Однако вырываться тот не стал, только слегка задрожал, в упор уставившись своими большими круглыми глазами.
Сайто с нежностью, которой сам от себя не ожидал, отвел мешавшие рыжие пряди и зарылся рукой в густые волосы на затылке. Это все оказало прямо-таки магическое действие на Химуру, которого затрясло еще больше, однако он подался вперед, прижимаясь к шинсену. Аккуратно заставив рыжего задрать голову вверх, Сайто наклонился и прижался губами к его губам.
В этот раз, когда Химура не сопротивлялся, а напротив даже, робко пытался ответить на поцелуй (кто бы мог подумать, что наш непобедимый воин окажется настолько скромным), так вот, в этот раз ощущения были намного более сильные и яркие, и последними остатками разума, улетучившимися спустя несколько секунд, Сайто понадеялся, что Кеншин выйдет из этого процесса живым.
И тогда в игру вступили инстинкты, которые решительно наплевали на то, что перед их хозяином особь того же пола. Сайто (да-да, мы по привычке продолжим называть проснувшегося зверя Сайто, ибо все-таки тело-то его), резко разорвал поцелуй и с тихим рычанием начал оттеснять Кеншина в сторону кровати.
Тут бы Химура мог испугаться, но мозг находился в затуманенном состоянии, поэтому рыжий послушно отступал в ту сторону, в которую его толкали. В несколько шагов они достигли ложа и одним рывком Сайто поставил их обоих в то же положение, в котором они уже были этой ночью – Кеншин снизу, ну а он сам соответственно сверху.
Теперь последняя преграда в виде неудобного по ряду причин вертикального положения была сметена, и больше тормозить Сайто не видел никакой мало-мальски основательной причины. Буквально впившись в губы Кеншина поцелуем, шинсен продолжал прижимать его к себе одной рукой, а другой на ощупь пытался устранить помехи на пути к телу рыжего в виде одежды. Хотя почему собственно «пытался»? За что бы не брался Сайто, он весьма успешно боролся за это до победного конца. Естественно, бедные тряпочки просто не имели никаких шансов против его напора.
Почувствовав, что резко похолодало, Кеншин выбрал весьма неудачное время для того, чтобы испугаться и попробовать пойти на попятный. Он со всей силой уперся руками в грудь Сайто, пытаясь оттолкнуть того от себя. Увлеченный шинсен первое время даже не замечал этих безусловно жалких попыток, однако они, хоть немного, да мешали. Поэтому с недовольным рычанием Сайто отстранился.
- Чего?
- С-сайто… Ты… Тебе не кажется, что уже хватит?
- Что?
- Ну, по-моему, мы несколько далековато зашли.
- Ты прав, действительно, мы о-очень далеко зашли.
- Так может, хватит? – робко.
- Кен-сан…
- … - вопросительный взгляд из-под ресниц.
- Мы уже настолько далеко зашли, что, прошу тебя, не превращай это в изнасилование, ясно?
Вогнав таким образом Кеншина в очередное состояние ступора, Сайто вернулся к интересующему его занятию. От поцелуев в губы он перешел к покусыванию маленьких, но почему-то очень привлекательных в этот момент ушей, а затем спустился с поцелуями к шее, оттесняя на задний план рык совсем уж зверя «к чему эти чертовы нежности?!». Хотелось. Непонятно почему, но хотелось именно так.
Несмотря на все прошлые грязные инсинуации Сайто по поводу его половой жизни, Кеншин на самом деле давно уже не был девственником. Однако при этом, с тех пор, как он эту самую пресловутую девственность потерял, лет эдак –тдцать назад, его половая жизнь влачила весьма скудное существование. И вот теперь такое… И с кем?! Впрочем, думать об этом было почти некогда, ибо испытываемые Химурой ощущения перебивали любой мыслительный процесс напрочь, не оставляя даже малейшего шанса на продолжение мысли. Единственное, что еще мелькало в медленно, но верно плавящемся мозгу, так это междометия, которыми он мог бы, если бы его прямо сейчас спросили, описать, что он чувствует.
Кеншин даже уже не чувствовал холода и не осознавал, что является совсем-совсем обнаженным, а Сайто уже стаскивает с себя ночную рубаху. Дело это заняло буквально секунду, а потом он уже опять прижался так тесно к рыжему, что трудно было провести четкую границу между их телами.
Автор не может передать точное количество ахов, вздохов, поцелуев и покусываний, которые Сайто успел осуществить во время этой затянувшейся прелюдии. Но все хорошее когда-нибудь кончается.
Слегка отстранившись, он мягко поцеловал Кеншина еще раз, пробегая сильными пальцами по всему телу любовника. Начав поглаживать внешнюю сторону бедер, Сайто плавно перешел на внутреннюю, в который раз заставив Кеншина прогнуться в пояснице, и также плавно развел его ноги в стороны. Потом слегка отстранился, глядя на Химуру. Удивительно, но разум потихоньку возвращался и, чтобы он не говорил, насиловать баттосая по-настоящему он определенно не собирался, как бы не хотелось получить большего, нежели предварительные ласки.
Однако, почувствовав, что Сайто куда-то делся, рыжий обиженно хныкнул и попытался притянуть его обратно. В порыве какого-то чувства, шинсен притянул к себе Кеншина, вместо того, чтобы позволить ему увлечь себя обратно на лежанку, и еще раз властно поцеловал его. Потом опустил рыжего обратно, одновременно подаваясь вперед. Химура жалобно вскрикнул и вцепился ногтями в спину Сайто. Благо, ногти были недлинные, и особых неудобств это не доставляло. Призвав весь свой скудный в этой части жизненный опыт, шинсен решил, что, если продолжить, то боль пройдет.
Действительно, через некоторое время стоны боли перешли в стоны выражения совсем иных ощущений, нежели болевые. Если бы вы потом недоверчиво спросили Кенси, неужели же так быстро перестало быть больно, уверяю, вы бы схлопотали в нос. Может даже, если вы девушка. Боль оставалась, и еще какая, но в этом появилась даже какая-то весьма своеобразная и непонятная нам прелесть.
Через несколько минут усталые, тяжело дышащие Кеншин и Сайто обессилено растеклись по кроватью двумя лужицами – соответственно поменьше и побольше. И хотя Сайто не скинул не килограмма, а Химура оставался все таким же мелким вошиком, никто из них не жаловался, и рыжий так и заснул, согреваемый большим надежным и тоже бессовестно сопящим одеялом по имени Хаджиме.
Настало утро. Кеншин спал. Прошел обед. Кеншин спал. Стемнело. Кеншин проснулся. Первым делом его расфокусированный взгляд привычно метнулся в «носочный» угол. Он был пуст. Не успел Химура как следует удивиться, как дверь, выходящая во дворик, отъехала в сторону, и на пороге появился Сайто, таща в руках явно только что постиранные им самим носки. Кинув их куда-то в сторону, шинсен подошел к рыжему и опустился на край кровати.
- Мог бы и повесить, - уже по привычке придрался Кеншин.
- Ну, знаешь, вот это уже вообще твой почетный долг и обязанность, - фыркнул Сайто.
- Ну ладно, сейчас, - начиная подниматься.
- Куда! – дергая вниз. – Совсем с ума сошел?
- Да шучу я, - смех.
- Рыжий…
Недоговорив, Сайто встал, подобрал носки и, снова отодвинув дверь, направился в сторону веревок для сушки вещей. Кеншин довольно улыбнулся. Что-то ему подсказывало, что в жизни настало время ряда положительных перемен, и не только в бытовом плане…
The End
-
-
28.07.2007 в 03:46-
-
29.07.2007 в 13:57-
-
04.10.2007 в 16:04-
-
27.11.2007 в 10:49-
-
03.03.2010 в 22:25-
-
03.03.2010 в 22:36